В суете времён, без всякой жалости,
Белоснежные невинные цветы
Увядают или гибнут под ногами...
Этот город. Город такой маленький, что, казалось бы, все знают друг друга в лицо, для каждого есть самая страшная кара - общественное мнение. Но это не преграда, не помеха для преступлений, для тёмных мыслей и чистых поступков. Долгие годы Франческа томилась, томилась не как принцесса в башне, а как заключенная Немезида, вынужденная каждый день наблюдать за странностями местного закона. Вернее, за его отсутствием, которое поражало всякое воображение. Это было время без законов, без правосудия, зато с жесткой властью и прекрасным взаимопониманием мэра с прокурором. И тихими, но от того не менее упорными попытками его заместительницы отстаивать своё мнение, часто диаметрально противоположное с тем, которое диктовалось начальством. Впрочем, Джордж даже не подозревал, почему "милая барышня" всё это терпит. Почти что начинает ненавидеть свою работу, но терпит, изо дня в день терпит, не уходит, хотя так было бы проще всем - и ей, и ему. Но она оставалась по одной простой причине - ни одно дело, будь то начатое без должной доказательной базы, ни то, что было совершенно внезапно изящным движением руки закрытое, не проходило мимо Франчески. Каждое находило своё отражение в толстой пухлой тетради, дожидаясь лучших времён и хоть каких-то признаков Закона, а не танго с властями.
И мисс Инверно дождалась. Хотя нет, дождалась не Франческа, а Эльтин, что пробудилась во всей своей красе едва лишь пало проклятие. Пожалуй, если эта дева вообще способна что-то чувствовать, то тогда она была рада, замечая первые цветы перемен в проталинах тирании госпожи Регины и её помощников. Стоит ли объяснять, что вылет прокурора Джорджа, да ещё и такой громкий, когда оплот законности сам оказался замешан в грязном и кровавом деле, позволил вздохнуть сначала свободнее, а потом и вовсе оказаться на его месте, теперь получив в свои руки все ниточки к восстановлению справедливости.
И работы, внезапно, стало много. Незнакомый ранее с Франческой человек сказал бы, что от переутомления она побледнела, но это было ложью - она никогда не отличалась румянцем, зато вот в глазах загорелось холодное пламя. Заветная книга, исписанная тонким и вычурным почерком заняла почетное место на столе нового прокурора, пытающегося наверстать упущенное за двадцать девять лет. И не забыть настоящее.
Стук в дверь застал девушку врасплох. Она повела плечами, скидывая оцепенение, в котором находилась уже более часа, изучая очередное дело, прикрыла на пару секунд глаза, потом кинула взгляд на часы - достаточно поздно для просителей. Тонкие пальцы пробежались по строчкам, словно бы пытаясь считать их вслепую, не желая расставаться с работой, но она решительно закрыла папку, не желая дать возможность посетителю увидеть лишнее. Знания ведь не сила, а бич - дай человеку то, что ему не требуется и он сойдёт с ума. Или натворит глупостей.
- Войдите, - Ровный голос, изучающий взгляд. Кабинет со времен Джорджа, а ведь это было недавно, изменился, приобретая аскетичный облик предельного порядка, над всем царил холодный голубоватый свет специально подобранной девушкой лампы. - Мистер Голд? Чем обязана?
Она вновь прикрыла глаза, припоминая все те зацепки, зацепочки, что вели к этому безусловно влиятельнейшему мужчине в городе. Крупная рыба, сильная рыба, такую не вытащить на лёд не порушив всё вокруг себя. Франческа выжидающе посмотрела на ростовщика - что он здесь забыл? Это было даже любопытно. Госпожа прокурор теперь и вовсе перевернула папку с делом так, чтобы даже на корешке было невозможно прочесть по чью душу теперь разгорается дикая охота.
