Сторибрук постепенно накрывала ночь. Вечернее осеннее небо становилось синим, кое-где выступали, проявляясь сквозь лёгкую дымку, бриллиантовые звёзды. И только кромка горизонта на Западе продолжала алеть, напоминая о недавно ушедшем дневном светиле. Это было время, когда он мог чувствовать себя спокойно. Его враг, солнечный свет, больше не имел власти над окружающим миром, и Дракула мог ступать по нему совершенно свободно. Но даже это недолгое время ничуть не облегчало его жизни.
Засунув руки в длинное пальто, Влад неспешно двигался по опустевшему городу. Горожане, уже привыкшие к жизни обычных жителей обычного маленького американского города, после семи вечера сидели по домам, смотрели телевизоры и ели свои ужины. Ночная жизнь Сторибрука вертелась, пожалуй, только вокруг паба «Кроличья нора», но и тот был далеко не в самом центре города. А значит встретить кого-то, знающего, что некогда директор налоговой службы на самом деле первый в мире вампир, было так же вероятно, как увидеть гарцующего единорога. Хотя, это же Сторибрук…
Как и каждый день с момента падения проклятья, Дракула был в полном одиночестве. Если вернувшаяся магия возвратила жителям Сказочного мира их бесценную память, ответившую на все вопросы, то пятисотлетнего валашского князя она ввергла в пучину неизвестности. Магия вернула ему себя, однако и тут обошлась довольно жестоко: он помнил всё своё прошлое, каждый момент своей долгой жизни, но не владел своей прежней силой. Остаточное могущество распространялось лишь на возможность перемещения по теням, кое-какие зачатки гипноза, да физическую силу не намного выше человеческих возможностей. Больше он не мог оборачиваться стаей летучих мышей, слышать приближение врага за сотни метров и видеть звёздное небо сквозь плотный полог туч. Он превратился в то, чем был на самом деле: жалкую тень некогда существовавшего человека. И это было самой страшной пыткой: быть совершенно бесполезным даже для себя самого.
Сторонний наблюдатель, Влад следил за разворачивающимися в городе событиями, никак в них не вмешиваясь. Это была не его игра, как всё вокруг не было его миром. Прошло больше года, а он до сих пор не знал, как оказался в созданном древнем заклятьем городе. Ведь последнее, что он помнил, была битва с Ван Хельсингом и смерть от его руки. «Какая сила перенесла его в это место? Для чего?» - надежды найти ответы уже не было. Единственное, что ему оставалось, вернуться туда, где был его дом. В мир, в котором он дважды родился: как человек и как монстр. И присутствие в Сторибруке Виктора Франкенштейна доказывало, что это возможно. Наверное, перед сегодняшней прогулкой стоило спросить его, пытался ли он вернуться. Но как-то не сложилось.
Объятый сумерками, Дракула двигался к одному-единственному дому, в котором раньше его принимали с радостью. Красивый, безупречный дом Регины Миллс, которую жители городка называли Злой Королевой. Кое-что о ней за все эти месяцы Владу удалось узнать, и знания эти напоминали старые сказки, которые он когда-то слышал, уже будучи вампиром. Встретил однажды двух братьев, собиравших вот такие истории. Кажется, фамилия их была Гримм... Как бы там ни было, для Цепеша Регина не была Злой Королевой. Работодателем – да, прекрасной начальницей – да, но не ведьмой. И из двух самых могущественных магов в городе только к ней он мог попытаться обратиться за помощью. Просить о чём-то Румпельштильцхена в голову совсем не приходило.
Дракула подошёл к выбеленным дверям и остановился на крыльце. Он мог бы пройти в этот дом, минуя любые двери. Но последний раз он видел Регину на кладбище, в день, когда она хоронила свою мать. Влад наблюдал всю траурную процессию: то, как безжизненное тело Коры принесли к фамильному склепу, занесли внутрь и навеки оставили в окружении холодных стен. И всё это время рядом была лишь одна Регина. Влад видел её слёзы, видел красивое лицо, искажённое болью. Но подойти не мог – солнце уже светило над их головами. И древний вампир был ограничен редкими могильными тенями. После всего этого ему не хотелось вторгаться к ней без её ведома. Ведь он совершенно точно знал ту боль, с которой ей приходилось переживать каждую минуту каждого нового дня.
Помедлив ещё несколько мгновений, Влад поднял руку и нажал на дверной звонок.