'cause it hurts like hell

Так бывает, Сара, когда взрослеешь: ты понимаешь, что игрушки – это не друзья, а матерчатые чудовища, пялящиеся на тебя с полок пуговицами-стекляшками в ожидании темноты. Ох, ниточки, дергающие плюшевые лапы, ох, голоса из зашитых, набитых ватой ртов. Ты вынесешь их на помойку, а следующей ночью они вернутся. Тоби увидит их, облезших, свалявшихся и грязных, вновь на посту, и захохочет: никак не можешь расстаться, сестрица.
Ах, у парня все еще мои глаза.
Спи, Сара, в старой детской качается колыбель. Спи, впусти меня, я прямо здесь, в пустоте за стеной; я жду, чтобы тебе присниться, как твои друзья ждут, чтобы слезть на пол и красться, красться, красться.
Мой сон черный, как твое злое сердце: я приношу тебе крыс, приношу птиц, приношу острые багровые иммортели. Если откроешь дверь два раза, Сара, то узнаешь секрет: твой чистенький коттедж – на самом деле лишь лачуга на свалке под стеной Города Гоблинов. Выходи, время не ждет.
Я приношу тебе мех, я приношу тебе ртуть: тебе будет не холодно идти во тьме. Слышишь, как тихо, Сара, только пуговицы хрустят под подошвами. Это потому что ты идешь по мертвым игрушкам. Я приношу тебе персики, сладкие, как розовое утро, но ты не ешь их, потому что сладость не для тебя, потому что ты сама не хочешь сделать все проще.
Я жду тебя за стеной, за поворотом, под толщей стоячей воды. Я жду тебя в замке, я открыл все ворота. Думаешь, это пуговицы хрустят? Ты идешь по детским телам, Сара, а игрушки в твоей комнате поют детскими голосами. Как некрасиво было выбрасывать их в мусорный бак, как бесчеловечно. Злое сердце, злые глаза. Иди ко мне, я принесу тебе все, что ты захочешь, я упаду на колени и пролью в твои ладони мои мертвые янтарные слезы.
Потом я заставляю тебя их съесть.
Может быть, когда ты проснешься, рисунок обоев будут на своем месте, и куклы с плюшевыми зверями – тоже на своих местах. Но и я тебя не оставлю, Сара: я был с тобой до твоего рождения, я буду с тобой после твоей смерти; ты откинешь одеяло и найдешь перо, приставшее к сгибу твоего колена. Помнишь? Ты была одета в ртуть, а меха упали вверх и разбежались горностаями по потолку. И крысы, и птицы, и вся королевская рать. Перо у колена и мое имя под языком.
В комнате Тоби звон будильника стирает мою тень, и я по-прежнему в пустоте за стеной. Твой сон, белый, как мое оперенье, расцветает во мне освященным железом.
Ты приносишь мне огонь, ты приносишь серебро…

Отредактировано Jareth (2014-09-28 23:19:58)